Днесь благодать Святаго Духа нас собра, и вси вземше Крест Твой, глаголем: благословен грядый во имя Господне! Осанна в вышних! (Так воспевает ныне Святая Церковь)
Но кто же из нас брал крест? Мы все брали ваий, а креста никто не брал, кроме разве священнодействующих. И однако же, братие, Церковь не смотрит на наши ваий, а говорит о кресте; оставляет видимое и обращается к невидимому!
Так и должно быть при настоящем празднестве; иначе нас далеко превзойдут древние Иудеи. У них, по видимости, было гораздо более, нежели теперь у нас, ибо ваий у них были от фиников и пальм, с коими наши бедные ветви никак не могут идти в сравнение; притом некоторые из Иудеев постилали на пути Христовом самые ризы свои, чего у нас никто никогда не делал. Чем же после сего нам превзойти Иудеев, если не будет у нас невидимого? У них все было, недоставало одного креста; старейшины их только еще делали в это время крест, но и, сделав его, возложили потом не на себя, а на Иисуса. Таким образом, крест весь остался на долю христиан. И вот почему Церковь с такой радостью приглашает всех к принятию его: вси вземше крест, - забытый и отверженный Иудеями!
Но, братие, Церковь всегда по праву может так возглашать о кресте, ибо она и основана на кресте, и возрастает под крестом, и крестом побеждает и венчается. Но, по праву ли возглашаем таким образом с Церковью мы? Ах, если бы действительно все мы взяли крест Христов, то мир давно бы соделался раем, и с лица земли исчезли бы бедствия, от коих так тяжко страдаем все мы! Правда, в Крещении все мы принимаем Крест Христов, но у многих это крестоношение продолжается не далее того, пока они придут в возраст, и начнут понимать себя и действовать!
У некоторых едва ли не первое действие, так называемого, совершеннолетнего разума состоит в том, что они навсегда слагают с себя крест, возложенный при Крещении: начинают поступать и действовать, как бы на них не было никогда никакого креста! Все мы являемся с крестом в руках и во гробе, но вы сами знаете, братие, каково это явление! Многие ли из лежащих во гробе со крестом берут крест сей сами? Большей части он влагается в руки уже во гробе, без их согласия, может быть, даже против их воли!.. Есть люди, кои в продолжение жизни вызываются на особенное несение Креста Христова, и в знамение того, а равно и в укрепление своих обетов, приемлют его торжественно из рук Церкви. Но много ли и из сих Симонов Киринейских, задевших (на плечи возложивших) понести крест (Мф. 27; 32), доносят его до места лобного, до своей кончины? Увы, некоторые, не успев сойти с Синая высоких обетов, уже повергают взятый крест и разбивают его, как Моисей скрижали, только не по святой ревности Моисеевой, а по гласу и требованию страстей и обаяний мирских! Таким образом, не знаю, братие, многие ли из нас могут по праву воспевать с Церковью: вземше крест глаголем? Глаголать и воспевать можем все, а взять крест на самом деле, тем паче, взять и держать всегда, взять и нести постоянно, - о, коль немногие, немногие!
Что же делать? Переменить песнь Церкви? Поставить вместо креста ваий? Но, если бы мы вознебрегли крестом, то Церковь не расстанется с ним. Без креста Церковь - не Церковь, равно как и христианин - не христианин. Лучше, братие, воздвигнемся и мы от расслабления духовного и поревнуем идти, куда ведет, - взять то, что дает Церковь.
В самом деле, если когда христианину крест необходим, то в настоящие дни. Царедворец облекается во все знамения служения своего, когда ему нужно предстать лицу цареву; воин прилежно осматривает все оружие свое, когда ему предстоит смотр воинский от его полководца; ученик повторяет все уроки и упражняет себя во всех опытах науки, когда готовится к испытанию. Скоро, братие, и мы должны будем предстать своему Царю; как предстанем, если не будет на нас знамения царского служения - Креста? Скоро и нам - духовным воинам, произведен будет духовный смотр на Голгофе; как явиться пред лице Вождя, без главного оружия - Креста? Скоро откроется у подножия гроба Христова испытание и нашей веры и любви; можно ли ожидать успеха, если в руках наших не будет единственного орудия небесной мудрости - Креста? И пусть бы наш Царь принимал нас на Голгофе с престола; а то Он будет принимать - с Креста! Пусть бы наш Военачальник восседал на трофеях; а то Он восседает - на Кресте! Пусть бы наш Учитель преподавал Свою мудрость с какой-либо великолепной кафедры; а то Он преподает ее - со Креста! Как же после сего к такому Царю, такому Вождю, такому Наставнику явиться - без Креста? Посему-то Церковь заранее ныне напоминает всем нам о кресте, советует взять его заблаговременно, дабы в продолжение наступающих дней научиться, хотя сколько-нибудь, им действовать. Ибо, по непривычке иметь крест в руках и нести его, - легко может случиться, что у некоторых он, и взятый, выпадет из рук, как выпадает оружие у воина неопытного.
Итак, надобно взять крест, взять заранее и всем, то есть, братие, что сделать? Во-первых, отвергнуть мудрования ума и пленить его в послушание веры; пусть научится мудрствовать не по стихиям мира, а... по Христе (Кол. 2; 8) - это будет крест для ума, по падении естественно взимающегося на разум Божий (2 Кор. 10; 5). Должно отрешиться своей воли и заключить ее в воле Божией и в законе Господни, начать искать не своей славы, или богатства, или удовольствия, а славы Божией, спасения своего и ближнего: это будет крест для самолюбивой нашей воли, которая стремится сделать себя средоточием всего. Должно приучить сердце свое к тому, чтобы оно умело ощущать горечь мирских радостей и сладость лишения христианского, умело радоваться в страдании, почитать приобретением лишения - это составит крест для греховного сердца, которое теперь не может без содрогания и слышать о скорбях и кресте. Должно, наконец, все существо свое наклонить, сколько возможно, под крест и расположить всю земную жизнь свою так, чтобы она служила к совлечению ветхого человека, к умерщвлению страстей, к обузданию гордости и сластей житейских. Когда мы, братие, сделаем все это или, по крайней мере, начнем делать, тогда не напрасно будем воспевать: вси вземше крест; а до того времени, как хотите, песнь сия - не наша, и служит нам в обличение!
Аминь.
