О монашестве

o monashestve.jpg

Понятие и основы монашества

Монашество Православной Церкви занимает особое место в ее жизни и духовной деятельности, особенное — в смысле направленности его подвигов.

Это не то, что у монашества свои цели в подвигах жизни, отличные от целей самого христианства. Это не есть сверх должный подвиг. Монашество не создает особого, нового христианства, не претендует заменить собой принесенный христианством идеал жизни, а представляет лишь один из способов его осуществления, вытекающих, однако, из тех же самых заповедей Христа Спасителя, соблюдение которых неизбежно сопрягается с подвигом.

В лице монашества мы встречаемся не с отвлеченной доктриной и философией людей, не с частным направлением богословской мысли, но с «особым, вполне законченным, целостным типом христианской жизни».

Нет христианина неподвижника, и потому, когда говорим о сущности монашеского делания, то говорим о том, что близко и родственно христианскому образу жизни, запечатленному в Откровении святого Евангелия и учении святых апостолов.

В монашеском подвиге жизни лежит глубокая христианская мысль о посвящении человека Богу, о высокой духовной его жертве перед своим Создателем и Спасителем, ради Которого он оставляет низшее в жизни - житейскую суету, и ставит первой своей целью приобщиться высшему, совершенному образу жизни и мысли - стяжанию Царства Божия и познанию истины Христовой.

«Мы избрали для себя, — говорит преп.Феодор, основатель Студийского монастыря в Византии (VIII в.), — не воинское звание, не гражданский чин; мы избрали гораздо большее и несоизмеримо более совершенное, чем все это, — служение небесное или, выражаясь точнее, истинное и непреходящее, заключающееся не в словах, а в самом деле».

Бог по благости и любви Своей всех людей зовет ко спасению и духовному совершенствованию, и никому не хочет погибели. Но не все отзываются на Божий зов, не все решаются взять на себя «благое иго» Христово, предпочесть духовные, небесные блага земным. С раннего времени в Церкви Христовой утвердился взгляд, что евангельский идеал совершенства, как, например, девство, могут осуществить не все, но «кому дано» (Мф. 19,11), кто был призван благодатью Христовой. У святых отцов Церкви находим мысль, что такими призванными христианами были чаще всего иноки.

Преп.авва Пафнутий, о котором говорит в своей книге преп.Кассиан, учит, что при¬звание к иночеству есть особое призвание Божие, которому последовали люди самого различного происхождения и звания; из них есть совсем неприметного происхождения и даже порочного состояния в прошлом.

В Церкви Христовой понятие монашества обусловлено необходимостью спасения души от греховной гибели и духовного со¬вершенствования ее в добре.

Монашество - это подвиг не одного дня, но целой жизни, и характер его неземной. Это выражение постоянного покаяния, непрестанного плача о себе самом и о мире, «лежащем во зле», в котором обитает инок, ища чистоты и святости. «Нужны чувства, — говорит учитель монашеской жизни епископ-аскет Игнатий Брянчанинов, — обученные долгим временем, в различении добра от зла».

«Говоря о совершенстве монашеского образа жизни, исключаем гордую мысль о нем. Говорим о необходимости совершенства в христианстве, без которого нет христианства». «Цель монашеского жительства, — говорит еп.Игнатий, — состоит не только в достижении спасения, но по преимуществу в достижении христианского совершенства». «Идеал спасения есть идеал «обожения», и путь к нему есть стяжание Духа, путь духовного подвига».

В совершенстве духа заключена сила и красота неземной жизни, и в этом характерность монашеского звания. В этом смысле монашество есть «иное жительство», «вне пребывающего града» и как бы некий, новый и особый «град».

Однако от монаха Церковь Христова не больше требует, чем от мирянина, берущего в св.Крещении не меньше обетов жизни. Перед Судом Божиим люди дадут отчет не в звании земном, но в деятельности, какую начертало святое Евангелие для их жизни и спасения.

Св.Иоанн Златоуст говорит: «Вполне обманываются те, которые думают, что одно требуется от монаха, а другое от человека мирского. Во всем они подлежат общему отчету. Ибо, кто всуе гневается на своего брата монах ли он или мирянин, одинаково оскорбляет Господа. К одной и той же высоте совершенства следует восходить всем людям. Когда повелевает внити сквозь тесные врата. Господь обращается ко всем людям».

Нельзя считать, что только в монашестве возможен путь спасения. В миру христиане достигали высоты духовного совершенствования не менее, чем пустынники в монастырях. В житии преп. Антония рассказывается об одном башмачнике, достигшем великой добродетели смирения, крайне удивившей пустынника.

Итак, вопрос спасения в Церкви не обусловлен одним внешним званием. Он непременно требует нравственного, духовно-деятельнoгo отношения к земной жизни человека.

О монашестве мы говорим как о таком христианском образе жизни, который ставит всецелое посвящение Богу, жертвенное служение Ему и совершенное исполнение Его Божественной воли.

«Истинное монашество по самой своей сущности заключается не в черных ризах, постах, долгих молитвах, не в умерщвлении только плоти и исключительных заботах о своем личном спасении, а единственно в исполнении самим делом заповедей Христовых, в деятельном, непрестанном проявлении к нашим ближним любви, правды, милости, без которых ни одному человеку не возможно спастись».

Истинное монашество как бы трудно. Оно не терпит никакого облегчения, внешности, подмены, выгоды и побочных целей. На первый взгляд, мысль об отречении от мира приводит иногда людей в смущение, они видят в монашестве будто несообразное с действительностью. На самом деле, оно открывает иное бытие — духовное. По свидетельству св.Иоанна Кассиана, очень строгие подвижники утверждают: «Воздержание поста не утруждает нас, труд бдения нас услаждает, послушание, нестяжательность, лишение всех земных вещей и сие пребывание в пустыни совершается с приятностью».

Иноческий аскетизм настолько разумен, что касательно его значения в жизни не может быть никакого сомнения. «За что осуждать человека, если он ведет борьбу с плотью, вникает в себя, роется в глубине своей души, старается вырвать с корнем страсти, тормозящие его нравственному преуспеянию». 

Архиепископ Евлогий (Смирнов). «Премирное служение». Владимирская епархия, 2000 г.